В 1978 году в журнале Forbes Мелвид Хоган поделился историей о встрече с инвестором, который никогда не терпел неудач на фондовом рынке. Эта случайная беседа в офисе инвестиционного банка Merrill Lynch привлекла внимание, ведь речь шла не о знаменитом Уоррене Баффете, а о простом фермере из Техаса по имени Уомак.
Интересно, что его простая инвестиционная стратегия актуальна и сегодня, не только в США. Секрет успеха этого фермера, чья долгосрочная прибыль от вложений превысила 50%, заключается в умении интерпретировать рыночный шум, сопровождающий колебания цен. Он осознал, что ключ к пониманию фондовых рынков заключается не в финансовых аспектах, а в психологии участников.
Фондовый рынок, как и любой другой, цикличен. Каждые несколько лет инвесторы могут приобрести качественные акции по крайне низким ценам и затем продать их по значительно завышенным.
На первый взгляд, главной задачей для трейдера является правильно определить момент “дна” для покупки и “пика” для продажи. Однако фермер Уомак объяснил Хогану, что он никогда не стремился приобретать бумаги по самым низким ценам или продавать их по самым высоким.
Он выделил два ключевых момента в эмоциональных циклах рынка. Автор книги «Искусство инвестирования» Джон Трейн выделил 13 этапов этого психологического процесса. Его выводы совпали с интуитивными наблюдениями Уомака. Он заметил, что информация о состоянии рынка часто запаздывает относительно ценовых изменений. Когда деловые журналы начинают активно обсуждать рост в определенной отрасли, акции этой отрасли уже могут находиться на пике.
С фондовыми аналитиками происходит то же самое: во время роста они оптимистично повышают прогнозы прибыли, а в период спада предсказывают мрачные времена, утверждая, что экономика навсегда замрёт.
Трейн призывает не доверять ни одной из этих точек зрения: это всего лишь попытки рационально объяснить происходящее. Он описывает психологический цикл как последовательность эмоций: от паники к расслаблению, далее к оптимизму и энтузиазму, затем к эйфории. После этого пузырь лопается, и общественное настроение скатывается к беспокойству, отчаянию и новой панике.
Ниже приведены 13 этапов эмоционального пути рынка, основанные на американском опыте. В США наблюдатели смогли изучить множество полных циклов, тогда как в России пока было лишь несколько. Но законы рынка универсальны, как и человеческая природа.
1. Обвал: «Все потеряно!»
Газеты пестрят заголовками о дурных новостях. Случилось несколько громких банкротств, в том числе среди брокеров. Всех беспокоит какая-нибудь глобальная экономическая проблема, крайне опасная для благосостояния страны, — к примеру, низкие цены на нефть. Инвесторы сбрасывают свои бумаги в бездну, чтобы получить за них хоть что-нибудь.
Зато профессионалы готовы покупать как раз сейчас. Спрос и предложение на рынке обычно выравниваются в ходе одной драматичной торговой сессии с огромными объемами торгов. Через несколько недель прежние низкие уровни снова «тестируют» на маленьких объемах, но продавать помногу уже никто не спешит: дальше погода будет улучшаться.
В России падение котировок, спровоцированное азиатским кризисом осенью 1997-го, продолжалось целых полтора года. В феврале 1999-го, когда рынок достиг «дна», покупали акции только самые смелые инвесторы — но они больше всего и заработали.
2. Начало рывка: «Покупать еще рано».
После кризиса правительство в стремлении «сделать хоть что-нибудь» всегда накачивает экономику ликвидностью. Так было и в России в 1998-м: новое руководство Центробанка быстро наращивало денежную массу. Деньги надо куда-то пристроить, и акции начинают потихоньку расти.
Большинство инвесторов пока не уверены, что положительная тенденция — это надолго, и не спешат покупать. Между тем многие профессиональные инвесторы не брезгуют покупать как раз на этом этапе — ну и что, что акции выросли на 20% по сравнению с нижней точкой падения, зато до этого рухнули на 2/3
3. Рывок продолжается: «Вроде уже все дорого, покупать уже поздно».
На этапе, когда положительный тренд уже установился, в игру входят самые осторожные из профессионалов. Их дополнительные покупки только подстегивают рост цен. Рынок, кажется, варится в собственном соку, но рост создает у публики — то есть у непрофессионалов — ощущение, что они уже опоздали с покупкой.
4. Вторая ступень ракеты: «Цены высоки, но, возможно, стоит прикупить чего-нибудь…»
Проходит время — может, год или полтора с момента, когда рынок достиг дна. Было уже несколько коррекций, когда «медведи» пробовали сбить цены, но каждый раз рост возобновляется уже с более высокого уровня. Позже, глядя на график объема торгов, всегда можно заметить один резкий скачок этого объема — примерно в трети пути от ценовой вершины. Музыка играет все громче, все больше зрителей присоединяются к игрокам.
5. В небе ни облачка: «Покупай!».
Проходит еще несколько месяцев, и публика уже втянулась в игру. Новости в деловой прессе отличные. Прогнозы экономического роста — самые оптимистичные. Непременно возникает некий центр роста — акции телекоммуникационных или, скажем, энергетических компаний. На мировом уровне это может быть hi-tech, как в 2000 году, или развивающиеся рынки, как в середине 1990-х. Эти «талисманы» иррационально вырастают в цене. На этом этапе фермер Уомак всегда продавал свои акции; о том, когда он их покупал, речь впереди.
6. Выпуск пара: «Рынок теперь может только расти».
Рынок растет на слухах и сплетнях — мол, кто-то большой скупает акции той или иной компании. Начинаются вложения в неликвидный второй эшелон. Все новые выпуски акций сметаются на корню независимо от реальных показателей компаний (примерно так повел себя российский рынок с публичным размещением акций компании «Иркут»). На этом этапе покупают только спекулянты и самые неопытные из частных инвесторов. Вот эти-то последние обожгутся.
Что-то похожее Россия переживала в июле 1997-го. Объемы торгов тогда побили все рекорды. Начинающие инвесторы прыгали от счастья, наблюдая за ростом своего виртуального состояния. В то время все набросились на акции второго эшелона, которые уже через три месяца превратились в абсолютный неликвид.
7. Замедление: «Вроде высоко забрались, но на этот раз все будет по-другому».
Компании уже насытились плодами экономического роста, ввели в строй дополнительные мощности, вложились в новые проекты и, возможно, утратили былую эффективность. Правда, идеологи бума твердят, что на этот раз все будет по-другому и цикличность рынка — дело прошлое. В августе 1997 года, когда на российском рынке наблюдалось некоторое затишье после ударного июля, газеты писали: «Брокеры ждут осеннего бума». Но дождались они не «бума», а страшного октябрьского обвала.
8. Вершина: «Держать!».
Правительство начинает предупреждать, что «пузырь», возможно, скоро лопнет. (Было ли недавнее предупреждение Германа Грефа «первой ласточкой»?) Затем повышаются требования к резервам банков, ужесточаются правила маржинального кредитования. Фондовый рынок реагирует резким снижением цен — процентов на десять, потом снова поднимается. Акции покупают в расчете на «второе дыхание».
9. Пик пройден: «Продавать еще рано».
Экономические новости пока в основном хорошие, и большинство инвесторов продолжают свято верить в дальнейший рост. Правда, наиболее опытные игроки, обеспокоенные взлетом котировок, решаются пойти против толпы и начинают скидывать акции — в первую очередь второго эшелона. Это как обед у людоеда: гости, которые уходят последними, рискуют сами быть съеденными. В результате толчеи в дверях тренд меняется со стабильного на негативный. Но публика этого пока не замечает.
10. Скольжение по наклонной: «Цены слишком низкие, продавать уже поздно».
Еще через несколько месяцев некоторые акции — но пока еще не лидеры — падают в цене процентов на 25 по сравнению с вершиной. Новости в газетах уже тревожные: а не будет ли в следующем году рецессии? Но брокеры до сих пор высказываются оптимистично — конечно, ведь их фирмы во время бума расширились и привыкли работать масштабно. И инвесторы к ним прислушиваются.
11. «Можно и продавать».
Фондовый индекс уже упал так низко, что некоторые частные инвесторы готовы покупать. Это удерживает от падения «голубые фишки», но ненадолго. Скоро уже и они опустились до 75% от пиковых значений. Скольжение все быстрее. Самое время для компаний — тех, что уверены в своих силах, — скупать собственные акции, что они и делают, по крайней мере в Америке.
12. Слив: «Продавай!».
Река выходит из берегов. Новости в прессе откровенно дурные — все предсказывают еще более отвратительную экономическую погоду. На этом этапе фермер Уомак как раз и ездил в Хьюстон покупать акции, выбирая десяток наиболее заметно подешевевших, но прибыльных компаний — в основном в не самых популярных секторах.
13. Пик продаж: «Рынок вот-вот рухнет».
Иные акции падают на 30% в неделю. Брокеры уже уговаривают клиентов продавать, чтобы хоть что-то спасти. Вся страсть и энергия, копившиеся на рынке как минимум года четыре, истрачены. Остается опустошенность. Кажется, что солнце уже никогда не выглянет из-за туч.
И зря кажется: американский рынок, например, пережил после Второй мировой войны девять таких бурь. Некоторые из них хладнокровно пережил и техасский фермер Уомак, получив за это свои 50%.
И все потому, что игнорировал почти все перепады рыночных настроений — выращивал себе рис и охотился на уток. Его интересовали только два момента: когда газеты полны исключительно негативных прогнозов — значит надо покупать! — и когда прогнозы стандартно оптимистичны — время фиксировать прибыль.
Максимальной доходности эта простая тактика, разумеется, не дает — но и проиграть невозможно. А ведь именно к этому стремится большинство частных инвесторов. Им достаточно лишь помнить: рынок всегда был и всегда будет цикличным.
